Из времени в вечность : посмертная жизнь души - Страница 42

Почему Иоанн Кронштадтский оказался столь поразительным чудотворцем? Он, конечно, совершенно уникальная личность и такие очень редко рождаются в истории. У него была удивительно детская простота души. Смотрите, как он начал творить чудеса. Однажды он с полной верой просил Бога о болящей — и с изумлением увидел, как Господь исцелил ее. Это еще более укрепило его веру, и с тех пор он с неослабевающей верой стал совершать множество других великих чудес. Действительно, « исцеление привлекается смирением и верой», как писал святитель Игнатий.

Мы же не имеем ни веры, ни смирения и потому ничего не получаем. Вот, по-видимому, основная причина, по которой большей частью сейчас не происходит того, что было при жизни Иисуса Христа.

Важно иметь в виду и следующее. Помните, что ответил Господь ученикам, которые не смогли исцелить бесноватого: сей же род изгоняется только молитвою и постом (Мф. 17:21). Молитва тогда оказывается действенной, когда молящийся соединяет ее с каким-либо посильным подвигом: отречения от своего желудка или лени, или развлечений... Ибо без подвига не бывает плода.

— А как можно объяснить то, что люди просят кого-то за них помолиться, может быть, в монастыре, а не в простом приходском храме… потому что там люди более святой жизни, они ближе к Богу. Быть «ближе» или «дальше» по отношению к Богу — так правильно говорить, такое вообще возможно?

— Мы все время ищем и надеемся найти человека, который «ближе к Богу». И большей частью даже не думаем, что это значит. Пользуемся слухами и, простите, сарафанным радио и сразу с полным доверием идем, едем, летим к неизвестному священнику, монаху, юродивому... И результаты большей частью бывают плачевными, ибо те, которые действительно ближе к Богу, как огня боятся почитания, славы, похвал человеческих. О них, как правило, никто не знает. Истинная добродетель всегда целомудренна и скрывает себя от всех самыми различными способами: затвор, пустыни, леса, болота, юродство и т.д. О степени близости к Богу Отцы говорят так: высота духовная измеряется глубиною смирения. Редко, и то после долгих молитвенно-подвижнических трудов, Господь некоторым из них благословлял явное служение людям.

Но чтобы увидеть смирение, а не попасться на лжесмирение, смиренничество, для этого требуется достаточно продолжительное общение с этим человеком, время. А таковой возможности у нас большей частью нет. Вот и попадаемся на мошенников, психически больных, просто глупых, а то и бесноватых людей, на находящихся в прелести, в гордости, которые без страха и сомнения разрешают все жизненные вопросы, принося людям множество бед и духовных, и внешних. Одна из причин таких печальных последствий состоит в том, что мы ищем чудес, прозорливости, исцелений, а не спасения от своих страстей, то есть ищем земного, а не духовного. Мы в гораздо большей степени материалисты, нежели христиане.

Вывод отсюда простой. Нужно искать не того, «кто ближе к Богу», ибо этого мы никогда не узн аем, а просто батюшку (монаха, мирянина) разумного, искренне верующего - без фокусов, без игры в благочестие и претензий на старчество, знающего святых Отцов (а не всякие чудесные истории) и на их основании дающего советы. Особенно бояться нужно «командиров», берущих на себя смелость решать с плеча все жизненные вопросы человека, приказывающего (благословляющего) направо и налево, сражая «священной» формулой: «Такова воля Божия» (которой он, обманщик, и знать не может). Поэтому не будем брать на себя смелость говорить от лица Бога кто ближе, кто дальше, а постараемся жить посмиреннее, по совести и Евангелию, изучая творения святых Отцов, и с большой осторожностью относясь как к всевозможным слухам о старцах и целителях, так и к литературе о таковых, хотя бы она и продавалась в церковных лавках.

— Правда или нет, что за усопших сложнее молиться?

— Вопрос, мне кажется, не совсем точно задан: многие считают, что молиться за кого-то, особенно за усопшего, не сложнее, а опаснее- как бы его грехи на тебя не перешли …

— Да, правда, и такое бывает…

— Совершенно ложная мысль. Когда молимся за кого-то — неважно за кого — хоть за Иуду Искариотского, то кому молимся? — Богу! Во время молитвы мы не непосредственно вступаем в контакт с усопшим, а через Бога - этот, скажем так, совершенный фильтр через, который никакой грех, никакой дьявол, даже если он сидит в том человеке, не сможет проникнуть к нам. Бог все освящает, все очищает и не допустит никакого дурного обратного действия. Вот если мы начнем обращаться к самому усопшему, забыв Бога, как это делают колдуны, спириты — тогда получим по заслугам.

— Но тогда логично спросить… Если можно молиться за всех, даже за волшебников (а ведь за волшебников не советуют), что же…и за бесов можно молиться?

— Ну, о бесах мы мало что знаем. Нам вообще неизвестна природа духов. Нет же ответа на вопрос: почему Бог, будучи любовью, сотворил тех ангелов, о которых он знал, что они станут бесами и пойдут в муку вечную? А святые в то же время говорили, что если бы не было бесов, то не было бы и святых, поскольку они, искушая нас, фактически упражняют нас в борьбе со злом, и тем самым делают нам добро. Помните в «Фаусте» Гёте: « Я тот, кто вечно хочет зла и вечно творит благо». Нам неизвестен до конца промысл Божий о них, он открыт нам только применительно к нашему падшему состоянию, и мы не знаем ответа на тот вопрос. Но поскольку Бог есть любовь, и Он дал бытие этим ангелам, следовательно, здесь скрывается какая-то